Судебные тяжбы между содольщиками – распространенное явление, даже если они являются кровными родственниками. Порой они приобретают такие масштабы, что разбирательством приходится заниматься не только региональным судам, но и Верховному Суду РФ. Не столь давно подобная ситуация возникла во Владивостоке.

В 2013 г., А. унаследовала от покойного отца 11/12 долей его квартиры площадью 175,3 кв. м. Долю в 1/12 унаследовал ее брат Л. в порядке наследования обязательной доли. Его доля по площади составила 14,6 кв. м. Продать ее сестре он отказался. Тогда она обратилась в суд, рассчитывая признать его долю незначительной. А следовательно – подлежащей принудительной продаже (п. 4 ст. 252 ГК).

В исковом заявлении А. указала, что квартира принадлежала ее родителям, а она сама заселилась сюда в 2009. Что до Л., то он не появлялся вплоть до смерти отца и совсем не общался с родителями. Вдобавок, у него имеется свое жилье, где он проживает с семьей. В 2013 Л. прописался в квартире и вселился, выломав входную дверь. Также он регулярно наносил ущерб квартире, декларируя, что якобы делает в ней капитальный ремонт. А. сообщила суду, что их отношения с братом являются крайне неприязненными, и их мирное сосуществование исключено.

Л. подал встречный иск. Он заявил, что стал наследником на законных основаниях. Вступив в наследство, он официально оформил регистрацию и живет в квартире постоянно. Кроме того, вступил в ТСЖ и платит по счетам за коммуналку. Считать свою долю незначительной Л. отказался, так как квартира является единственным местом его проживания. Следовательно, у него имеется существенный интерес во владении долей.

Суд принял сторону брата истицы и отказал ей в удовлетворении иска. Как решил суд, принудительное изъятие у содольщика принадлежащей ему доли помещения, даже если она признана незначительной, противоречит нормам гражданского права РФ. Правило о принудительной выплате компенсаций за незначительную долю здесь не действует, ведь Л. не требовал выделения своей доли. Иначе говоря, не планировал ее продажу даже теоретически.

Мало того. Долю Л., по мнению суда, вообще нельзя считать незначительной. Так как она равна 14,6 кв. м. и превышает норму жилой площади, необходимой для постановки на учет для улучшения жилищных условий. Эти нормы разнятся в разных регионах РФ, но для Владивостока составляют 13 кв. м (на человека).

Дополнительно суд учел, что эта квартира – единственная, где Л. прописан официально, и что он исправно оплачивает «коммуналку». В результате суд обязал А. не препятствовать брату проживать в квартире и позволить пользоваться кухней и санузлом на правах совместного пользования. Для проживания брату была выделена отдельная комната 16,6 кв. м. Это на 2 кв. м. больше его доли, каковое превышение суд счел незначительным.

А. подала апелляцию, но это ей не помогло, а даже некоторым образом усугубило ситуацию. В результате к местам совместного пользования для них с братом, помимо кухни и ванной, по итогам апелляции, были добавлены и четыре коридора в квартире. Правда, стоит заметить, что это стандартная практика в подобных ситуациях, базирующаяся на здравом смысле и логике. За исключением редчайших случаев, когда все же имеется возможность выделить для содольщиков отдельные коридоры (разные входы, разные ванные и т.п.)

 Тогда А. обратилась в Верховный Суд РФ, который не согласился с коллегами из региональных судов (определение Судебной коллегии по гражданским делам ВС РФ от 27 июня 2017 г. № 56-КГ17-13) и фактически поддержал А.

По закону (п. 1 ст. 252 ГК РФ)  имущество в долевой собственности делится между участниками по соглашению. Если согласия не удалось достичь мирно, несогласный участник вправе подать в суд. И уже по решению суда доля либо выделяется ему в натуре (в виде комнаты, обособленного помещения или их части), либо выплачивается компенсация за долю (п. 3 ст. 252 ГК РФ).

Выплата компенсации принудительно, то есть без согласия дольщика возможна, но только в определенных случаях. Именно: доля незначительна или ее нельзя выделить практически (как отдельное помещение или комнату). Или же собственник не имеет существенного интереса во владении ею (п. 4-5 ст. 252 ГК РФ). Обычно под этим подразумевается, что у него есть свое жилье (квартира), и доля не является жизненно важной для проживания.

ВС РФ заметил, что эти положения распространяются на всех участников долевой собственности. Пусть Л. не требовал выделения своей доли, но это не является основанием для отказа в иске его сестре А.

Далее, ВС РФ пришел к выводам, что доля Л. в квартире все же считается незначительной. Следует еще раз напомнить, что она составляла 1/12 от площади квартиры, или 14,6 кв.м. Но при этом имелась в виду площадь всей квартиры, а не только жилая. Выделяя Л. отдельную комнату 16,6 кв.м., региональный суд настаивал на том, что эта площадь всего на 2 кв. м. превышает размер причитающейся ему доли. Но, если вести расчеты, базируясь на площади всей квартиры, а не только ее жилой части, превышение становится уже значительным.

ВС РФ также обратил внимание коллег из регионов, что учетные нормы жилья, позволяющие рассчитывать на улучшение жилищных условий, не являются основанием для определения доли квартиры как незначительной (или значительной). То есть практически не имеют отношения к делу.

Далее, ВС РФ установил у Л. (брата) отсутствие существенного интереса во владении долей (п. 36 Постановления Пленума ВС РФ и Пленума ВАС РФ от 1 июля 1996 г. № 6/8 «О некоторых вопросах, связанных с применением части первой Гражданского кодекса Российской Федерации»). Это значит, что Л. не испытывал жизненно важной потребности в этом жилье исходя из состояния здоровья, возраста, наличия несовершеннолетних детей или иждивенцев. А. (сестра) не раз заявляла, в том числе перед судьями, что он проживает с семьей по другому адресу. Но суд отказался принять ее доводы.

Более того, А. заявляла, что брат предпринимал попытки заселить к ним чужих людей и наносил имуществу умышленный ущерб. А это уже противоречит принципу добросовестности, закрепленному в п. 3-4 ст. 1 ГК РФ. Даже в случае конфликтов стороны обязаны действовать в рамках законности и морали. Нечестное или аморальное поведение не должно давать преимуществ, особенно материальных выгод, одной из сторон.

Согласно п. 1 Постановления Пленума ВС РФ от 23 июня 2015 г. № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации», нарушение принципа добросовестности можно установить не только на основании заявления истца и перечисленных в нем фактов. Это может быть сделано и по инициативе суда, если один из участников явно ведет себя непорядочно, и тому имеются доказательства. Но в случае Л. апелляционный суд не счел проявлениями недобросовестного поведения и его отказ от выделения доли, и прочие проступки.

По итогам ВС РФ отменил апелляционное определение регионального суда Владивостока, где проводились слушания, и отправил дело на дополнительное рассмотрение.

Материал подготовлен Юридической компанией Ресурс